Засыпая этой ночью, чувствуя приятную слабость в теле после всего того удовольствия, что ей довелось испытать, а ещё тяжесть от руки шехзаде, что по-хозяйски лежала на её талии, притягивая обнаженную хатун к себе, Ахсен думала о том, как сильно ей повезло. Наверное подобные мысли - редкость в стенах здешнего гарема, ведь большинство девушек скучают по своему дому, по семье и привычной свободной жизни, которой их так бесцересонно лишили.
Для Ахсен же все было иначе. Хоть она и любила бабушку - единственного близкого ей человека, а скучать по прошлой жизни у неё не было причин. Нищета и одиночество - вот все, что ждало её в будущем, если бы конечно она не вышла замуж. А если бы и вышла, что с того? Что могли дать ей все те никчёмные, думающие лишь об одном мужланы, что населяли окрестности её отчего дома? Разве отличались они от её собственного отца, чьего имени бабушка ей так и не сказала?
Здесь же все было иначе. С самого первого дня окружающие её люди говорили ей, как сильно ей повезёт, если она понесёт от султана или шехзаде. Её обучали быть интересной и воспитанной, и даже разговоры об ублажении мужчины сводились к тому, что её главная задача - родить как можно больше здоровых наследников. Здесь, в столице, она могла больше не волноваться, что её бросят одну, с малышом на руках. Она была под защитой, особенно сейчас, когда шехзаде Осман обнимал её за тонкую талию, и эта жизнь в безопасности и достатке была тем, о чем она на самом деле всегда мечтала.
Немаловажно было и то, что она уже успела влюбиться в мужчину, что проводил с ней дни и ночи. Возможно дело было ещё и в том, что никогда прежде ни один мужчина не относился к ней так, как это делал шехзаде, однако думать о причинах Ахсен и не хотела. Все мужчины, что ухаживали за ней прежде, были ей противны. Шехзаде же вызывал лишь чувство трепета и волнения, улыбка сразу появлялась на пухлых губах, а бабочки пархали в животе. Каждый день мечтала Ахсен вновь оказаться в покоях шехзаде, и когда ага или калфа сообщали ей, что Осман желает видеть её, счастливее человека во всем дворце было не сыскать.
С такими мыслями уснула хатун подле мужчины, а губы её даже во сне изгибались в счастливой улыбке. Проснулась же она, когда за окном все ещё стояла тёмная ночь, и лишь свечи в дальнем углу покоев освещали комнату. Приподнявшись на локтях, хатун увидела шехзаде, что сидел за столом и разбирал какие-то бумаги. Тихо поднявшись, Ахсен накинула на свое обнажённое тело шёлковый халат шехзаде, что лежал подле кровати, ведь у самой у неё было лишь платье, застегивать корсет которого сейчас было совсем не кстати. Завязав его и плавным движением выправляя длинные волнистые волосы из-за ворота, она бесшумно ступала босыми ногами по мягкому ворсу ковров, что покрывали пол покоев, словно кошка, что охотится на птичку, присевшую на землю поклевать семян.
- Вам не спится, мой шехзаде? Или эти дела так срочны, что не могут подождать даже до утра? - мягко спросила она, останавливаясь в шаге от стола и чуть склоняя голову на бок, глядя на сидящего за столом мужчину.

Она улыбается. Нежно, ласково, влюбленно, глядя на лицо мужчины, освещаемое лишь тусклым пламенем нескольких свечей. Она уже не раз замечала, что всегда улыбается радом с ним. Да и разве удивительно это? Ведь ее мечты о большой любви, о прекрасном принце, не похожем на всех тех, кого она видела и знала прежде, стали явью в этом величественном османском дворце. Здесь, рядом с Османом, она чувствует себя действительно счастливой. Здесь, под его пристальным, мягким взглядом, которым он каждый раз будто раздевает ее, она тает, подобно свече на его столе, и бабочки порхают в ее животе.
Ахсен не думает о том, любит ли ее шехзаде, и уж тем более не ждет от него этих слов. Она многое слышала за время, что провела сначала в старом дворце, а после здесь, в Топкапы. Истории о султаншах, покоривших сердце султанов, и султаншах, что остались навсегда забыты своими возлюбленными. Истории о красавицах, прозибающих без внимания тех, кому посвятили жизнь и серых мышках, что навсегда завладели сердцами и мыслями мужчин, под ногами которых лежит весь мир. Ахсен понимала: она - одна из многих, так уж повелось, и теперь лишь от нее зависит, сможет ли она удержать внимание шехзаде, или потеряет его так же, как потеряла его когда-то Фюлане Султан.
Однако притворяться кем-то другим ради достижения этой цели Ахсен не пыталась. Бабушка с самого детства вложила в ее сознание чувство собственного достоинства, и тот факт, что шехзаде заинтересовался именно ею после такого длительного перерыва лишь укреплял ее уверенность в том, что она особенная, и именно эта особенность привлекла к ней мужчину, о котором мечтают все девицы в гареме. Так для чего же станет она играть другие роли?
Усаживаясь на колени мужчины, Ахсен легким жестом отбрасывает назад длинные, чуть волнистые после заплетенной еще после бани прически волосы, открывая свою длинную шею. Руками обвивает она шехзаде за плечи и нежно прижимается носом к его щеке, чувствуя, как кожу приятно покалывает его борода.
- Я согласна на что угодно, мой шехзаде, если вы позволите мне обнимать вас в это время. -
Она улыбается, и это слышно в ее тихой речи. Конечно она не маленькая девочка, и все прекрасно понимает, но о всевышний, как же хорошо ей сейчас, в объятиях любимого мужчины. И как сильно хочется ей никогда с ним не расставаться. Не уходить в свои покои всякий раз, когда ему нужно заниматься делами, не ночевать в покоях с другими фаворитками, когда он слишком устал, и хочет просто отдохнуть. Она бы согласилась сидеть тихо, как мышь, не произнося ни звука, лишь бы ей позволили не покидать его покоев. Ей было бы достаточно просто смотреть на него, восхищаться складочкой, что пролегает на его лбу, когда она задумается о чем-то, и терпеливо ждать часа, когда он поднимет на нее свои полные огня глаза, когда подзовет ближе, когда притянет к себе и поцелует так, что ей покажется, будто земля ушла у нее из-под ног.
- Или я могла бы помочь вам расправиться с делами поскорее, и мы вместе вернулись бы в постель. - почти мурлычет она ему на ухо, легонько ерзая на его коленке. И хотя она понимает, что вряд ли регент целого государства захочет обсуждать свои дела с простой рабыней, которая мало что смыслит в политике и устройстве всего этого мира, предложение ее все равно остается весьма заманчивым. По крайней мере последняя его часть.
Однако когда Осман говорит о сути письма, что лежит перед ним на столе, Ахсен чувствует, как болезненные воспоминания отзываются в сердце. Улыбка пропадает с губ, и девушка медленно поворачивает голову, глядя на бумагу, что лежит на столе перед ними.
- Албанец... - тихо повторяет она вслед за шехзаде, а в памяти всплывают картинки из прошлого, по которому она не скучала, однако которое любила. Вот она неспешно собирает цветы в букет, любуясь прекрасными горными вершинами, по которым неспеша спускаются деревенские козы. Вот возвращается домой по широкой дороге, и ее обгоняют мальчишки на лошадях, ведь за зиму они выросли, и теперь им наконец позволили ездить верхом без взрослых. Вот подходит к дому на окраине леса, а на сбитой из корявых досок лавке сидит ее бабушка, прикрыв глаза и подставив свое морщинистое лицо теплым лучам весеннего солнца. От этих воспоминаний на душе стало тепло, и одновременно очень грустно. Никогда больше она не увидит свою бабушку, никогда не расскажет ей, какое счастье обрела в стенах османского дворца. Никогда больше не посмотрит она на родные горы, на коз, что бегут вместе с ней к горному ручью, и на мальчишек, что так гордятся собой, сидя на коренастых кобылах своих родителей.
- И что же он украл? - тихо спрашивает она, надеясь, что это что-то незначительное, однако сам факт того, что шехзаде о нем написали, отрывая от других важных дел, подсказывает Ахсен, что все не так просто. - Что с ним теперь будет, Осман? - спрашивает она, стараясь не выдавать собственной тревоги, а ее встревоженный взгляд быстро ползет по лицу любимого вверх, находя его глаза и вопросительно всматриваясь в них.

Отредактировано Ahsen Hatun (Пятница, 10 марта, 2023г. 23:47:26)