Визиты Михришах к матери не прекращались никогда. Каждый день она навещала свою Валиде, вот только в последнее время походы эти давались ей все тяжелее. Если раньше она могла провести в покоях управляющей гаремом несколько часов, позавтракать, а после и пообедать вместе, обсуждая с матушкой все самый последние сплетни и помогая ей в гаремных делах, а то и просто болтая о чем угодно, то теперь визиты ее стали короче и бессмысленнее.
В покоях Атийе Султан повисла пустота. Она угнетала, тяготила, Михришах было очень сложно смотреть на свою матушку в таком состоянии. Из нее будто высосали жизнь, лишили способности мыслить, она была похожа на тень, бледную, с совершенно безжизненными глазами.
Оказавшись перед покоями матушки, луноликая госпожа привычно вздохнула, собираясь с силами. Говорят, женщины слабые, им никогда не превзойти по силе мужчин, но утверждение это было правдой только со стороны силы физической. Что же касалось внутреннего стержня, Михришах была уверена, что ни один из ее братьев не сможет превзойти ее. В конце концов, ни у одного из них не хватало сил и выдержки навещать матушку каждый день.
Ей показалось, что она услышала голос своей Валиде. Встрепенувшись, младшая дочь султана Сулеймана подняла голову, выглядывая из-за высоких служанок, которые впрочем тут же расступились, пропуская госпожу внутрь. Увидев матушку сидящей на тахте, с широкой улыбкой на губах и глазами, светящимися жизнью, Михришах и сама будто расцвела.
- Матушка! Как я рада, что вам лучше! - воскликнула она и поспешила вперед, где опустилась на колени, тонкими пальчиками обхватывая руку матери, губами припадая к тыльной стороне ее ладони, а после прижимая ее к своему лбу, чувствуя, что сердце колотится с неистовой силой.
Поднимаясь, она усаживается подле матушки на тахту, и будто все еще не может поверить собственным глазам.
- Я всегда была рядом, матушка, и всегда буду, если вы пожелаете. Я так рада, что Аллах услышал мои молитвы и исцелил вас, я просто не могу поверить! -
Улыбка не сходила с лица луноликой госпожи, а слезы радости подступили к горлу, но она смахнула их небрежным жестом, глядя на матушку с обожанием и восхищением.
[float=left] [/float] - Со мной все хорошо, Валиде, не стоит беспокоиться. Братья мои тоже в добром здравии. Лучше скажите, как вы? Мы все очень волновались за вас, матушка. Что же помогло вам наконец исцелиться? - Михришах бросает быстрый взгляд на столик перед тахтой, на котором стоит поднос и бокал с какой-то странно пахнущей жидкостью. - Неужто лекарь нашел лекарство от...безумия? - Михришах всегда старалась обходить это слово стороной, словно боялась, что стоит ей произнести его, и пути назад уже не будет. Но сейчас, когда все было позади, она позволила себе наконец назвать вещи своими именами.