[indent] - Госпожа, не лучше будет навестить Нергисшах Султан завтра с утра? Вы же вернетесь затемно! - Эсманур держала в руках плащ Гюльшах Султан и тщетно пыталась отговорить ее от поездки к дочери.
[indent] - Если будет поздно, я останусь у Нергисшах, - в глазах госпожи светилось неудовольствие. Служанка была подле валиде старшего шехзаде и старшей дочери падишаха уже много лет. Султанша доверяла ей и в известной мере уважала, но сегодняшняя настойчивость, шедшая в разрез с желаниями самой Гюльшах, порядком надоела некогда любимой фаворитке повелителя. – Я извещу, если решу переночевать у дочери. Султану Сулейману вечерами не до меня. Проблем не возникнет, а если кто спросит, скажешь как есть. Поняла?
[indent] Эсманур уже поняла свою оплошность и понуро опустила голову. Мать шехзаде Османа и Нергисшах Султан более ни произнесла ни слова и твердым шагом вышла из покоев. Как и положено в коридоре госпожу уже ждали две рабыни, которым предстояло сопровождать султаншу в поездке к дочери.
[indent] Шел третий час дня, возможно служанка и была права, но нынче Гюльшах не собиралась задерживаться у дочери надолго. На час-другой, не более. Прошла почти неделя со дня покушения, когда взбунтовавшиеся рабыни едва не убили султаншу. Нергисшах, бывшая свидетелем произошедшего, натерпелась достаточно страха из-за матери и не переставала от того беспокоиться за свою валиде изо дня в день. Визиты дочери падишаха во дворец Топкапы стали ежедневны. Нынче ее девочка не приехала лишь потому, что Гюльшах пообещала сама навестить дочь в ее дворце. Если там будет и Ферхад паша, то у султанши к нему имелся важный разговор.
[indent] Бывшая любимица султана Сулеймана сама еще чувствовала тревогу после того дня, когда едва не погибла. Однако меры безопасности, усиленные ее Османом, предавали уверенности, как и само внимание сына.
[indent] Когда экипаж остановился у дворца Великого Визиря и Нергисшах Султан, начался дождь. Пришлось ускорить шаг, дабы не промокнуть.
[indent] Нергисшах встретила матушку с радостной улыбкой, однако побеседовать не удалось – дочь желала лично уложить спать Мансура, что означало непременно рассказать сказку. Гюльшах лишь улыбнулась: ее дочь в детстве вела себя также.
[indent] Рабыни принесли в залу для приемов освежающий щербет, фрукты и сладости. Девушкам султанша жестом приказала удалиться. В ожидании дочери она вполне насладится одиночеством и покоем.
[indent] Спустя четверть часа дверь отворилась и в комнату вошел Великий Визирь, только что прибывший во дворец.
[indent] - Ферхад паша, добрый день, - Гюльшах слегка улыбнулась. – Мне сказали, что вернетесь только вечером, но тем лучше. Я хотела переговорить с вами по поводу новой фаворитки. Что вы думаете об этой Шадие, паша?

Отредактировано Gulsah Sultan (Среда, 14 сентября, 2022г. 18:32:54)

[indent] - Нергисшах укладывает Мансура, позже спустится, - сухо пояснила госпожа. Сейчас ее занимала лишь Шадие. – У меня нет оснований подозревать девушку в чем-то, обвинять. Тем более в подстрекательстве рабынь. Гарем всегда неспокоен, паша. Особенно когда управление ослабевает. А Атийе Султан управляет гаремом нынче отнюдь не столь зорко. Вы же знаете: Шадие – ставленница Хюррем Султан и моя, отчасти. Не подозревать же мне кузину нашего падишаха в подобной низости, как покушение на меня! Я не смею и не желаю! А считать, будто эта хатун начала самостоятельную игру, я опять же не имею ни малейшего основания. Хотя и совсем не доверяю девушке.
[indent] Гюльшах села на диван, предварительно налив в чашу освежающего щербета. Великий Визирь, по уже сложившемуся у нее мнению, ничего нового о хатун ей не расскажет. А она так надеялась!
[indent] - Прошу, Ферхад паша, подкрепитесь с дороги, присядьте, это же ваш дом, - султанша жестом указала мужчине на щербет и сладости, а потом на диван. Зять выглядел слишком встревоженным. Неужто есть нечто, что паша от нее посмел скрыть?
[indent] Взор бывшей любимой фаворитки султана Сулеймана стал жестким. От Ферхада зависело благополучие ее Османа, и Гюльшах обязана держать все в поле своего зрения. А тут странное поведение зятя. Разумеется, если бы Великий Визирь возвращался бы домой за полночь, его вполне разумно было бы заподозрить в чем-то непозволительном. А тут напротив паша вернулся раньше обычного… Нет, следует выяснить в чем все-таки дело!
[indent] - Вы ведь не забыли, Ферхад паша, как едва не лишились своего поста, а может и головы? Если б не Нергисшах! Я не хочу вас задеть или обидеть, а лишь напомнить об осторожности. Вы понимаете? Ни я, ни мой сын, ни моя дочь не пожелали бы повторения того кошмара. Атийе спит и видит, как посадить на ваше место своего человека. Уверена и другие сестры нашего благословенного падишаха не отстают. А теперь ответьте, паша! Вас ждали лишь вечером, но вы вернулись в столь ранний час. Что-то случилось? Государственные секреты мне знать незачем. Но если это касается моих детей, я требую незамедлительно рассказать мне все!

[indent] - Я запомню ваш совет, - продолжать развивать тему ее отношений с Хюррем Султан у султанши не было ни малейшего желания. Тон должен был показать собеседнику: валиде старшего шехзаде Империи далеко не глупая девочка, только попавшая в гарем султана. И пусть она далеко не так сильна, как сестры повелителя или ненавистная змея Атийе, с которой с годами ничего не делалось, но ее не так уж и просто ввести в заблуждение. Гюльшах Султан за прожитые годы научилась не доверять никому. Во всяком случае, не до конца. И Ферхад паша исключением не был.
[indent] Гюльшах выжидающе смотрела на Великого Визиря. Смотрела и пыталась понять: что он скрывает. А главное – чем это может грозить ее шехзаде. В голове даже мелькнула пугающая мысль об измене Ферхада паши Нергисшах. Если - не допусти Аллах! – подозрения оправдаются, что будет с ее нежной дочкой? Нежной и гордой – а как иначе при полученном воспитании от самой Валиде Султан и Фатьмы Султан! Развод неминуем. Как, вероятнее всего, и казнь виновника. Но как переживет предательство ее девочка?
[indent] Еще через мгновение одна мысль сменилась иной, совершенно противоположной. Что если Великий Визирь сменил сторону. Преданность – ценное качество. Только преданность одному единственному члену Династии - не редко переменчивая вещь, разумеется, повелитель в расчет не принимался – султану полагалась хранить преданность каждому государственному мужу. Если второй человек в Османской Империи откажется поддерживать шехзаде Османа? Тут придется действовать и быстро. Для начала выяснить кому продался паша, потом… опять пострадает Нергисшах и Мансур…
[indent] «О, Аллах! Отчего же он так долго молчит? Зачем испытывает мое терпение? Заверяет, будто выучил урок, в чем и сомнения ни малейшего нет!»
[indent] Когда же зять соизволил посвятить валиде шехзаде Османа и Нергисшах Султан в свой секрет, султанша похолодела. От неожиданности, смятения и гнева. Муж ее любимой дочери посмел признаться в чувствах к матушке собственной супруги. Дерзость, наглость. Если бы речь шла о муже не Нергисшах, вполне вероятно, Гюльшах бы отнеслась к словам Великого Визиря более снисходительно. Тихий и загадочный голос мужчины разгневал Гюльшах Султан еще больше.
[indent] - В своем ли вы уме, паша? – женщина побледнела, как полотно. Поднялась с дивана, огляделась, желая удостовериться, что в комнате они по-прежнему одни. – Вы понимаете, что говорите? Одна только ваша мысль преступна. Я уже не говорю о чувствах и признании. Вы уверяете меня в своей любви, преданности. Преданности мне и моим детям! В то время, когда минуту назад говорили… О, Аллах! Я и повторять не желаю!
[indent] Госпожа старалась взять себя в руки. Во-первых, в любой момент могла появиться дочь, которая ни в коей мере не должна догадаться о предмете разговора между своим валиде и мужем. Во-вторых, как бы не возмутительно было признание Ферхада, ссориться с ним Гюльшах Султан не имела права, ради Османа, ради Нергисшах. В-третьих, бывшей фаворитке султана Сулеймана, давно потерявшей благосклонность своего повелителя, в глубине души услышать признание в любви было приятно.
[indent] Любая женщина с юных лет мечтает быть любимой, желанной. Когда-то Гюльшах имела все это. Давно. Потом ей довелось испытать и ревность, и одиночество, и несправедливое обвинение, венцом которого стало не менее несправедливое наказание. Теперь о любви падишаха не приходилось и мечтать. Теперь удел бывшей любимой фаворитки – состариться без мужского внимания и ласки.
[indent] И тут любовь, которую следует решительно отвергнуть. Великий Визирь совсем не глуп, а, значит, не может не понимать, о чем следует молчать, молчать дальше, всю жизнь. И он будет молчать. А если в минуту душевной слабости зять вновь проговорится, как сейчас? И не только при Гюльшах? Тогда все будет кончено, боль для Нергисшах, а о собственной участи и участи паши султанша и думать не хотела.
[indent] - На что вы рассчитывали, Ферхад паша, делая столь дерзкое признание? Ведь не на ответные же чувства, в самом деле?

[indent] Паша ничего не ждет в ответ. Как же… Гюльшах подавила желание вздохнуть поглубже. Лишь для ее знания. Что теперь делать с этим знанием?
[indent] Ощущение… сладкое ощущение, осознание себя любимой, даже желанной проскользнуло на мгновение, померкло, растворилось, оставив после себя лишь тревогу и страх. Гюльшах Султан пристально глядела в глаза Великого Визиря. Глядела и не находила то, чего отчаянно искала.
[indent] Заверения не убедили султаншу. Ни на мгновение. Теперь ей не знать покоя. До конца своих дней. Она никогда не доверяла Ферхаду полностью, как и любому другому государственному мужу. Но сейчас, сейчас все стало еще хуже.
[indent] «Уж лучше бы вы молчали, паша! Вечно молчали!» - лишь мысленно бывшая фаворитка султана и мать двух его детей осмеливалась выплеснуть на зятя гнев и обиду.
[indent] Но разве мысли способны утешить, облегчить душу? Напротив, молчаливые терзания причиняют еще большую боль, оставляя глубокие, незаживающие раны. В известной мере госпожа понимала мучения паши. Понимала и где-то жалела. Но жалость к себе, к детям несомненно брала верх.
[indent] - Что ж, паша, - валиде старшего шехзаде Империи смягчила тон, исходя из соображений… собственно было неважно отчего. Ей так хотелось, и запретить сейчас никто не мог, - мне остается лишь полагаться на вашу искренность, порядочность и благоразумие. Вы ни разу не подводили меня. Меня и моих детей. Верю, так будет и впредь. Ваша поддержка много значит не только для Османа, но и для меня лично. Пока вы являетесь вторым лицом в государстве, я могу спать спокойно. А тучи над нами неумолимо сгущаются.
[indent] Так сгущаются, что порой перехватывает дыхание. Как в тот день, когда в ее покои ворвалась толпа разъяренных наложниц. Если бы Аллах отвернулся от Гюльшах… исправить было бы ничего нельзя. И ситуация бы резко переменилась.
[indent] - Глупо полагать, будто ваше признание оставит все на своих прежних местах. Я не смогу его отринуть, даже если очень захочу. Ваши слова мне не забыть до своего последнего часа. Мне придется научиться… неважно. Сейчас я требуют от вас одного: поклянитесь, что никто более никогда не услышит от вас сказанного мне. Ни Осман, ни, упаси Аллах, Нергисшах! Ни повелитель! Если вы проговоритесь, вольно или невольно, я расценю сей поступок, как предательство. Каким он и будет являться. Я ведь не должна вам объяснять, какое страшное оружие в ваших руках? Против вас и против меня? Поклянитесь и оставим этот разговор, навсегда оставим!
[indent] Султанша прислушалась. Нет, шагов слышно не было. Дочь по-прежнему находилась подле маленького султанзаде. Находилась, но могла в любой момент появиться в зале.