Мевхибе Султан с момента своего прибытия в столицу полностью растворилась в детях. Отношения с шехзаде было напряжены из-за его решения взять с собой в Стамбул свою беременную фаворитку, которое Мевхибе не просто не поддерживала, но и искренне не понимала. Они должны были вернуться еще до того, как Сафиназ Хатун родит, а значит необходимости тащить ее с собой не было совершенно никакой. Однако не смотря на споры и ссоры, с помощью которых главная наложницы шехзаде Абдуллы пыталась повлиять на своего возлюбленного, решения своего он не изменил, зато отношения их заметно охладели.
Но султанша не волновалась, что мужчина забудет ее. Не смотря на то, что ей было известно о множестве случаев, когда султан или кто-то из его сыновей теряли интерес к своим фавориткам, Мевхибе почему-то была уверена, что с ней такого не случится. Ее самоуверенности могла позавидовать любая из султанш, так ей казалось, и сомневаться в том, что шехзаде любит ее она совершенно не собиралась. Наоборот, она считала, что их ссора лишь укрепит их отношения, доказав мужчине, каким внутренним стержнем обладает его женщина.
Возможно, она была слишком наивна в своих убеждениях, и за собственным самомнением не видела слишком простых истин. Однако избавив себя подобными мыслями от волнений, женщина смогла полностью сосредоточиться на воспитании своих детей, которых к слову любила больше собственной жизни.
У Мевхибе не было родителей. Ни любящих, ни безразличных, ни пьянствующих - никаких. Она не знала, каково это: прижаться к материнской груди и заплакать из-за разодранной коленки, или получить нагоняй от отца за разбитый кувшин с вином. Она не знала, кем были ее родители, и кем могла бы стать она сама, если бы волею судьбы не оказалась брошена в детском приюте.
Именно это дарило султанше силы заботиться о своих детях не смотря ни на что. Она посещала вместе с ними занятия, сама учила их вышивать и играть на музыкальных инструментах, читала вместе с ними книги и учила их своему родному языку, который так и не успела забыть. Она считала, что нет в этом мире знаний, которые не положено знать девочкам, и требовала от учителей внимания ко всем наукам, которым только можно было обучиться во дворце.
Конечно, занималась она и своим маленьким шехзаде. Долгожданный наследник, единственный на данный момент сын шехзаде Абдуллы был еще слишком мал, чтобы учиться точным наукам или владению саблей, однако и с ним его мать проводила много времени, а по ночам лишь молилась, чтобы Сафиназ хатун родила девочку.
Так, сегодня, когда занятия ее старших дочерей были окончены, Мевхибе Султан велела служанкам собрать детей на прогулку. Благо погода на улице стояла прекрасная, и после недолгих сборов госпожа вместе с дочерьми и несколькими рабынями, одна из которых держала на руках шехзаде Мустафу, отправились в дворцовый сад.
Медленно шагая по тропинкам, Мевхибе Султан шла вперед без конкретной цели. Ее дочери весело щебетали, показывая матушке дорогу к их секретному месту, которое они успели отыскать, и то и дело подпрыгивали от воодушевления и волнения.
Завернув за угол, султанша увидела шатер. Присмотревшись, чтобы узнать, кто возлегает на подушках, Мевхибе слегка прищурилась, но так и не смогла ничего разобрать. Пока Афифе Султан с возгласом "шехзаде Сулейман" не поспешила вперед по тропинке, на встречу к своему кузену.
- Афифе. - попыталась строго, но спокойно вразумить ее мать, однако было уже слишком поздно. Дети, в отличие от взрослых, намного быстрее находили общий язык, ведь в их мире не существовало проблем серьезнее отобранной игрушки или случайно порванного платья.
- Кто это? - обратилась Мевхибе к старшей дочери, которая в силу собственного возраста уже понимала чуть больше, потому осталась стоять подле матери.
- Шехзаде Сулейман, сын шехзаде Османа. - спокойно ответила Шах, глядя в сторону встретившихся детей. - И Фюлане Султан кажется тоже там. -
Мевхибе кивнула. Дочь была права, в шатре действительно сидела Фюлане. Мевхибе встречала ее в гареме, однако никакого интереса не проявляла. Из всех братьев своего любимого и их фавориток султанша меньше всего благоволила к старшему шехзаде, а потому общаться с ним или его женщинами у нее не было никакого желания. Впрочем, справедливости ради стоило отметить, что к остальным фавориткам, и даже законным женам, как в случае с Хафисе Султан, Мевхибе тоже не проявляла никакого интереса, предпочитая держаться особняком.
Приблизившись к шатру, госпожа остановилась, бросив быстрый взгляд на темноволосую женщину.
- Здравствуй, Фюлане. - сухо произнесла она, а после перевела взгляд на свою среднюю дочь, что весело резвилась на траве с сыном фаворитки шехзаде Османа.
- Афифе, немедленно подойти сюда. Пошли. Здесь нам делать нечего. Чтобы я больше не видела тебя в такой компании. -

АффКонечно, Мевхибе могла предполагать, что ее слова разожгут пламя в сердце фаворитки старшего шехзаде. Сказала ли она так нарочно, чтобы позлить Фюлане? Или просто произнесла вслух то, что думала, не скрывая своих помыслов за сладкими речами? Скорее второе, хотя и конфликту с султаншей Мевхибе не противилась. Она никогда никого не боялась, жизнь на улице и скитания в поисках корки хлеба закалили ее, и с тех пор она привыкла всегда защищать свое, чего бы ей это не стоило.
Гордо вскинув подбородок, госпожа посмотрела на Фюлане сверху вниз, так как была минимум на пол головы выше фаворитку шехзаде Османа. Это преимущество лишь придало ей уверенности, и она вступила в этот конфликт горделиво и статно, как того и требовало ее положение.
- Я думаю, ты слышала, что я сказала. -
Мевхибе не моргает, она смотрит на Фюлане свысока, но уже не из-за роста, а из-за чувства собственного достоинства. Будто своим статусом она хоть чем-то отличается от темноволосой султанши, что стоит напротив. Хотя, если разобраться, разница между ними и правда была. Мевхибе оставалась любимицей своего шехзаде уже долгие годы, подарила ему троих детей, и никогда не отодвигалась в сторону, становясь забытой или ненужной. В то время как Фюлане, если верить рассказам калфы в гареме повелителя, долгие годы совершенно не интересовала шехзаде Османа, и нужна была лишь для того, чтобы родить ему наследников. И уж тем более, ни о какой любви там и речи не было.
- А как же я отозвалась о шехзаде, Фюлане? Разве я сказала о нем что-то плохое, что-то недопустимое? -
Мевхибе картинно изогнула брови, изобразив удивление, но во взгляде ее читался вызов. Она была не глупа, и прекрасно понимала, что слова ее можно выкрутить в совершенно разные стороны, и понять их тоже можно по разному. Она осознанно не сказала ничего, что могло бы быть использовано против нее в дальнейшем. К тому же, Мевхибе тоже была матерью, и никогда не стала бы говорить что-то плохое про ребенка, ведь он не виноват в том, что родился у таких родителей. Однако компанию эту она и правда считала неуместной для своей дочери, ведь находясь вблизи шехзаде Османа и его фавориток, которые только и думают о том, как бы усадить его на османский трон, Афифе Султан может оказаться невольной жертвой в чужой игре. И если в себе и своем благородстве Мевхибе была уверена, понимая, что никогда не причинит вреда ребенку, то за Фюлане и ей подобных она ручаться никак не могла.
- Ну что ты, Фюлане. Компания любого из внуков повелителя - большая радость как для меня, так и для моих детей. А вот от твоей компании я хотела бы их оградить. Посмотри, ты уже их пугаешь. -
Султанша остается спокойной, и голос ее смягчается, когда она говорит про внуков повелителя. Злость и раздражение Фюлане забавляют ее, громкие фразы, брошенные ею Мевхибе прямо в лицо, разбиваются о ее невозмутимость, отчего внутри султанша ликует. Она видит боковым зрением, как служанки разводят детей по разным углам, предвидя ссору между их матерями, однако сама Мевхибе поддаваться на грозный тон Фюлане не собирается. Никакой ссоры не будет, незачем пугать детей. А плеваться друг в друга ядом всегда можно и не повышая голоса.
- Я повторю еще раз, если ты не поняла, Фюлане. Я не говорила ничего плохого о твоем сыне. Однако твое пожелание я учту. В следующий раз я произнесу имя твоего сына лишь в прощальной молитве, когда шехзаде Абдулла взойдет на престол, а всех остальных шехзаде и их сыновей будут выносить из этого дворца в нарядных гробах. -

Отредактировано Mevhibe Sultan (Суббота, 2 июля, 2022г. 21:03:33)

Поведение Фюлане, ее раздраженный тон и громкие заявления забавляли Мевхибе Султан. Она понимала, что фаворитка старшего шехзаде очевидно считает себя выше всех других фавориток в гареме, ведь ее возлюбленный - первый в очереди на османский престол. Однако как показывает практика, далеко не всегда старший наследник вообще доживает до того момента, когда подходит его очередь сесть на трон. Да и старшинство шехзаде в случае с гаремом не играло никакой роли, ведь все наложницы, родившие мальчиков, были равны между собой, оттого лишь смешнее были слова Фюлане. Она будто не понимала, что Мевхибе, как и она сама, в гареме давно, и прекрасно осведомлена о заведенной иерархии.
- Приди в себя, Фюлане. Я имею право говорить с кем угодно, и уж тем более с тобой, ведь мы с тобой обе султанши, фаворитки сыновей повелителя и матери их шехзаде. Тот факт, что шехзаде Осман появился на свет на несколько лет раньше вовсе не значит, что ты главнее других султанш в этом дворце. Так что попридержи свой язык за зубами, угрожать будешь своим рабыням, ведь только над ними у тебя есть хоть какая-то власть. -
Мевхибе прекрасно знала главное правило любого конфликта: лучшая защита - это нападение. Потому она понимала, что фаворитка старшего шехзаде просто пытается защититься, нагнать страху на своего противника. Вот только давалось ей это с трудом. Мевхибе была намного жестче по характеру, чем любая из фавориток шехзаде, одного взгляда хватало, чтобы понять это. В отличие от них всех она в своей жизни действительно попадала в ситуации, где ей приходилось защищать себя, не щадя других. И она пойдет на это снова, не задумываясь, ради защиты своей жизни и даже своей чести.
- Кто ты такая, чтобы решать за внуков повелителя, Фюлане? Может уже и за самого султана Сулеймана начнешь говорить? -
Мевхибе вновь самодовольно усмехнулась. Этот разговор начинал ей надоедать, она не хотела продолжать его, слушая высокомерные речи той, что ровным счетом ничего из себя не представляет. Да, она когда-то давно стала фавориткой старшего шехзаде, но любви и преданности между ними не было и нет, это всем известно. Да, Фюлане повезло даже родить Осману наследника, но так ли действительно велика ее заслуга? Ведь все, что она сделала - просто родила.
В то время как сама Мевхибе ради своего шехзаде уже на многое пошла, и еще на многое пойдет. У Абдуллы, как и у самой султанши, нет и не было матери, но это не значит, что его некому защитить. Мевхибе уже давно позаботилась об этом, и не собиралась прекращать.
Если бы Мевхибе Султан была так же несдержанна, как ее собеседница, она бы и вправду могла пойти на поводу у своего гнева и расправиться с фавориткой старшего шехзаде, что посмела так говорить с ней. У нее для этого были люди, верные паши и беи, что стояли вместе с ней на страже безопасности шехзаде Абдулллы, и что без труда совершили бы что угодно по приказу своей госпожи. Но Мевхибе умела сдерживать свой гнев и свои порывы, жизнь преподала ей слишком много жестоких уроков. Потому, она не собиралась причинять Фюлане физической боли, моральной было вполне достаточно. Ведь совершенно очевидно, что фаворитку шехзаде Османа речи Мевхибе задевают куда сильнее, чем ее ответы трогают любимицу Абдуллы.
- Все возможно, Фюлане, и на все воля великого Аллаха. Возможно однажды и появится у османского государства еще один правитель по имени Сулейман, имя то это встречается часто. Жаль только, что ты этого уже не увидишь. -
С этими словами Мевхибе сдвинулась с места, и отправилась прочь, по дороге толкнув плечом темноволосую султаншу, что стояла у нее на пути. Жестом приказав служанке и детям идти следом, любимица второго сына султана удалилась в сторону конюшен, не желая больше ни слышать, ни видеть эту выскочку-Фюлане, что только и может, что трепать языком, да нахваливать свое выдуманное величие.