- Хатун. -
Калфа, которая так и не запомнила имя прибывшей из старого дворца Бейхан, окликнула ее. Вероятно это вина самой девушки, ведь она как могла старалась не создавать проблем ни себе, ни другим, оставаясь серой мышью в ожидании своего звездного часа.
- Да? -
Каждый раз, когда к Бейхан обращался кто-то из слуг дворца, сердце замирало у девушки в груди. Каждый раз думала она, что это управляющая гаремом вызывает ее, и сейчас будет спрашивать об успехах в достижении поставленной перед ней цели. Вот только порадовать Атийе Султан рабыне было нечем. После встречи с шехзаде в саду ничего между ними не изменилось, наследник престола не запомнил ее, не позвал к себе, даже чтобы поблагодарить за спасение его сына. Конечно, хатун ничего не могла требовать. Однако Бейхан было обидно, что она не смогла произвести впечатление на шехзаде Османа, и страшно от того, что своими неудачами она может вызвать гнев госпожи, что рассчитывает получать от нее хорошие известия.
- Сегодня к Гюльшах Султан пойдешь. Одна из ее рабынь заболела, нельзя ее к госпоже подпускать. -
Услышанное вызвало у Бейхан сразу два чувства: облегчение и воодушевление. Страх отступил, бояться Атийе Султан не было нужды, по крайней мере пока. А вот возможность попасть в услужение к матери шехзаде Османа была как нельзя кстати. Возможно, если самого наследника рабыне впечатлить не удалось, то к его матушке она сможет найти подход.
- Как прикажете. -
Бейхан послушно кивнула, стараясь не выдавать своей радости, однако калфа все равно заметила ее улыбку. Благо, поняла она ее по-своему.
- Правильно радуешься, хатун. Если понравишься госпоже, и она тебя в свои служанки возьмет, жизнь твоя в этом гареме станет легче и приятнее. -
Криво усмехнувшись, пожилая калфа отправилась прочь, а Байхан поспешила к другим девушкам, что должны были направиться в покои госпожи, чтобы помочь ей провести все утренние процедуры.
День шел своим чередом. Хатун выполняла все поручения прилежно и аккуратно, время от времени погладывая на госпожу, которая, впрочем, не обратила внимания на изменение в составе рабынь. Да и разве могла Бейхан надеяться, что фаворитка повелителя придаст значение появлению новой служанки? Время от времени пользуясь случаем, хатун лишь на секунду поднимала глаза, рассматривая госпожу. Женщина была уже не молода, однако это ничуть не портило ее. Наоборот, в каждом ее слове, в каждом взгляде, в каждом движении чувствовалось благородство.
Бейхан невольно задумалась над тем, на сколько разными были фаворитки султана Сулеймана. Гюльшах Султан и Атийе Султан не были похожи друг на друга ни внешне, ни внутренне, хотя о последнем хатун могла судить лишь поверхностно, интуитивно. Если от Гюльшах Султан веяло спокойным благородством, то Атийе Султан была скорее похожа на спящий вулкан. Даже тогда, во время их первой встречи, когда госпожа была совершенно невозмутима, Байхан смогла почувствовать те силу и жесткость, что исходили от нее. Наверное по этой самой причине Бейхан так боялась гнева госпожи.
Эти размышления навели рабыню на одну простую догадку: что, если это управляющая гаремом велела калфе отправить в услужение к матери старшего шехзаде именно ее..? Значит ли это, что госпожа знает о неудачах хатун, и старается помочь ей? Или все-таки это обычная случайность, и Атийе Султан тут совсем не при чем?

- Да, госпожа. - поспешила ответить Бейхан, слабо улыбнувшись от волнения, и поторопилась подойти к султанше, устраиваясь у нее за спиной и мягко касаясь пальцами ее висков. Калфа в старом дворце учила ее делать массаж для шехзаде, и хатун решила применить свои навыки и для того, чтобы угодить матери наследника. В конце концов, кроме того, что шея госпожи была куда тоньше и изящнее, чем мужская, разницы между ними не было.
- Меня зовут Бейхан, госпожа. Меня недавно перевели сюда из старого дворца, так что можно сказать, что новенькая. Хотя я попала в услужение уже более трех лет назад. -
Хатун грустно улыбнулась, правда увидеть этого госпожа не могла. Она замолчала, продолжая нежными, аккуратными движениями разминать напряженные мышцы шеи и головы, понимая, что если у султанши болит готова, ее болтовня вряд ли поможет делу. Однако, после нескольких минут массажа хатун все-таки негромко спросила:
- Если хотите, госпожа, я могу сбегать к лекарше за отваром от головной боли. Он поможет поскорее избавиться от этих надоедливых симптомов. -
С позволения матери старшего наследника Бейхан легонько поклонилась, очаровательно улыбнувшись, и направилась к выходу из покоев. Однако, стоило ей приблизиться к двери, как она услышала странные, непонятные звуки. Осторожно отворив двери, хатун выглянула в коридор, и замерла в ужасе от увиденного. По коридору, что вел к покоям султанши с левой стороны, шла группа рабынь. В руках двоих хатун были самодельные факелы, и все они о чем-то активно говорили между собой, из-за чего звук их приближения напоминал рой пчел.
Действовать нужно было быстро. Бейхан потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что происходит, и она тут же шепнула рабыням, которые стояли возле дверей султанши, чтобы те бежали за помощью.
- Бегите скорее, позовите кого-то. А я останусь с госпожой, постараюсь закрыть дверь, чтобы не пропустить их. Ну же, не стойте, бегите! Они и вас не пощадят, если встанете у них на пути. - Услышав последнее рабыни не раздумывая сорвались с места, направляясь направо, по другим коридорам прочь, а Бейхан быстро захлопнула двери в покои и осмотрелась в поисках чего-то, чем можно было бы припереть дверь.
- Госпожа, прячьтесь! - воскликнула хатун, бросив испуганный взгляд на султаншу, которая пока не очень понимала, что происходит. Бейхан и сама не особенно понимала, что будет дальше, как не знала и что именно творится сейчас: может это бунт, может восстание, может чей-то приказ, но думать об этом у девушки не было времени. Заприметив по правую сторону от дверей в покои тумбу, девушка поспешила к ней, всем телом наваливаясь на нее, и толкая к двери. Она едва успела пододвинуть тяжелый резной предмет мебели к дверям, когда в них с криками начали ломиться рабыни.
С содроганием сердца наблюдала Бейхан, как дерево двери предательски прогибается под ударами и толчками снаружи, медленно пятясь назад и оглядываясь на госпожу. Страх предательски сковывал тело, и чем сильнее трещали двери покоев, тем испуганнее была девушка. Она с ужасом думала о том, чем все это может закончиться для нее самой, и молила Аллаха уберечь ее от страшной участи. В душе теплилась надежда на спасение, но откуда оно придет Бейхан Хатун пока и представить себе не могла.

[indent] — Госпожа моя, вы уверены в правильности своего решения? — С осторожностью начала Кадер, как только они оказались на территории дворца Топкапы. — У вас могут возникнуть проблемы, если обо всём узнает ваш отец, Султан Сулейман. — С той же осторожностью продолжала Хатун, следуя рядом со старшей дочерью правителя Империи. У них не было подобных разговор никогда, Кадер не обсуждала решения Нергисшах, никогда не осуждала и не отговаривала от задуманных планов. Но, в этот день решила внести изменения в их отношения. Всё строилось, всегда, на доверии, султанша более чем уверена, что Кадер не сделает что-то, что может ей навредить, однако сегодня служанка впервые поставила под сомнение задуманное старшей дочерью Султана. Верная Хатун касается руки Нергис, что заставляет госпожу остановиться.[float=left][/float] — Хорошо подумайте, ведь ваша матушка и брат могут пострадать, если правда вскроется. — Старшая дочь Султана Сулеймана вздохнула, осознавая, что в словах Кадер была доля правды, она не должна ставить под удар брата, но и оставить это дело не в силах. Атийе Султан поплатится за то, что разлучила мать с детьми, что разрушила жизни троих людей.

[indent] Уже никто не в силах отговорить Нергисшах от этой затеи, но, она понимает, что в таком деле ей нужен надежный союзник. Привлекать к этому мать она не собирается, а потому следует подумать кто готов будет участвовать в подобном преступлении. В руках Атийе Султан слишком много власти, а это значит, что у женщины есть достаточное количество врагов, но не всем Нергис может доверять. Именно поэтому союзник должен быть надежным, готовым к наказанию в случае если правда вскроется. Она опасалась за брата, что таким образом может кинуть тень на него, но Нергис, тоже, понимала, что Атийе слишком серьезный враг. У полячки есть свои дети и Осман один из тех кто стоит на пути возможного воцарения Искандера или младших сыновей. Управляющая гаремом пожелает избавиться от главного наследника, а потому они должны быть на шаг впереди от второй фаворитки Султана. Чувствовала ли Кадер, что её слова ни к чему не приведут? Возможно, но, видимо, женщина не могла промолчать, полагая, что её слова могут призвать здравый смысл госпожи кричать против всей затени.

[indent] Нергисшах Султан нахмурилась, услышав шум за спиной. Повернув голову она увидела молодых наложниц, бегущих коридором, она присмотрела и поняла, что это девушки из свиты её матери. Старшая дочь Султана насторожено взглянула на Кадер, а после вновь на бегущих Хатун.
— Девушки! — Она обратила на себя внимание. — Что случилось? Почему вы в таком виде и куда спешите? — Нергис чувствовала, что что-то здесь не так, что её ждут неприятные новости.

[indent] — Нерисшах Султан, — сбивчиво начинает одна из служанок, когда они присаживаются в поклоне. — Беда случилась, другие наложницы пытаются прорваться в покои к нашей госпоже, к достопочтенной Гюльшах Султан. В их руках факелы, мы опасаемся самого страшного. — Доложили Хатун, а у молодой госпожи земля буквально ушла из под ног. Кадер ухватила её за руку.

[indent] — Не стойте, бегите в гарем, пусть пришлют охрану, чтобы они защитили госпожу. — Почти что кричала Нергис, а сама уже бежала к покоям матери. Кадер пыталась остановить дочь султана, кричала, что Нергис не должна идти туда без евнухов, что ей следует поберечь себя, но госпожа не слышала её. Она бежала к матери. Останавливается старшая дочь правителя только тогда, когда в противоположной части коридора видит старшего брата. — Осман! — Выкрикивает Нергисшах. Приподнимая подол платья молодая девушка бежит к Шехзаде, понимая, что по щеках уже бегут слезу. — Осман, брат, — она ухватилась руками за него. — Валиде... — Ком в горле не дает возможности говорить. — Матушка... её жизнь в опасности. Они... они хотят забрать её жизнь, Осман! — Она срывается на крик. — Они хотят её забрать у нас, Осман, скорее, нужно бежать.

Повинуясь приказу госпожи, Бейхан вместе с ней схватилась за тяжелый сундук, и изо всех сил потянула его наверх, водружая на уже подвинутую к двери тумбу.
- Прячьтесь, госпожа, прячьтесь! Их слишком много, вы не сможете спастись этим кинжалом! -
Произнесла хатун в ответ на приказ госпожи, а сама схватила со стола тяжелый поднос - единственное, что пришло ей в голову. В конце концов, подносом она могла и закрыться от удара, и ударить сама.
Но стоило ей только обернуться к двери, как дерево предательски треснуло под натиском извне, и двери в покои распахнулись, разваливая сундук и тумбу по сторонам. В комнату тут же с ревом бросились наложницы, и Бейхан хатун инстинктивно встала перед госпожой, загораживая ее собой, и выставила перед собой поднос, словно щит.
- Пошли прочь, Аллахом заклинаю, идите прочь! Оставьте госпожу в покое! Вам это вам так с рук не сойдет, вас всех казнят за подобное преступление! Одумайтесь, идите прочь! -
Бейхан кричала, медленно пятясь назад, однако слушать ее взбунтовавшиеся рабыни не собирались. На лице той из них, что шла самой первой, заиграла самодовольная ухмылка, а все остальные, словно куклы, повторили ее вслед за своей предводительницей.
- Отойди, Бейхан хатун. Не то худо будет. Отойди, и останешься жива. Может быть. -
Фахрие Хатун засмеялась, и девушки эхом отозвались за ней, отчего у Бейхан мурашки побежали по телу. Было страшно. Страшно за себя и за госпожу, которую хатун почему-то продолжала защищать. Где-то в глубинах сознания она понимала, что сейчас она - единственное, что стоит между этими девушками и Гюльшах Султан. Стоит ей отойти в сторону, стоит пропустить их, и они успеют избавиться от госпожи, на радость Атийе Султан. Даже если вовсе не златовласая госпожа стоит за этим бунтом. И все-таки мысли эти были где-то слишком далеко, а на первом месте, затмевая все остальное, был инстинкт не оставлять другого в беде.
- Я предупреждала тебя, Фахрие хатун! - шипит Бейхан и резко замахивается, изо всех сил ударяя рабыню подносом по лицу. Та вскрикивает и падает, а из носа ее брызжет кровь. Конечно, после этого для Бейхан спасения нет. Ее хватают за руки, она брыкается и вырывается, но их слишком много. Ей дают пощечину, потом еще одну, она чувствует обжигающий жар факела на своих руках и кричит, закрывая глаза. Она падает на землю, и уже слабо соображает, что происходит.
В какой-то момент ее отпускают. В коридоре слышится мужской голос и звук пощечины, и Бейхан хатун, что до этого полагала, что ее жизнь кончена, вдруг начинает вновь надеяться на спасение. Это дает ей силы. Распахивая глаза, она вскакивает, и видит, что кто-то из девушек растерянно переглядывается, видимо вдруг осознав, что за такой поступок им не будет прощения. Глазами Бейхан пытается найти Гюльшах Султан, и наконец замечает ее в самом углу. Фахрие хатун, чье лицо измазано засохшей кровью, идет на нее с кинжалом, она загнала госпожу в угол, и госпоже нет спасения.
- Нет! - вскрикивает Бейхан и рвется вперед, не взирая на боль от ударов и ожогов. Она резким движением запрыгивает на кровать госпожи, тем самым сокращая свой путь, и уже через несколько секунд оказывается подле султанши и рабыни, что собирается забрать у нее жизнь.
Правда Фахрие хатун замечает приближающуюся Бейхан. Она оборачивается, и кинжал, что она держит в руке, до самого основания входит Бейхан прямо в живот, отчего девушка вскрикивает и на секунду замирает, а после ноги ее подкашиваются, и она падает на постель, ударяясь головой об один из резных столбов, на котором держится балдахин.
Когда она вновь приходит в себя, все ее тело будто горит в адском пламени. С трудом открывая глаза и приподнимая голову, она видит агу, что куда-то несет ее по коридорам дворца.
- Госпожа... - хрипит Бейхан хатун, с трудом разлепляя губы. - Госпожа жива? -
- Жива, хатун, жива, ты спасла ей жизнь. А сейчас помолчи, береги силы. Не долго осталось, лекарша тебе поможет. -

[indent] Нергисшах бежала вслед за братом, успевая только подбирать подол своего платья. Она желала как можно быстрее оказаться в покоях матери, убедиться, что с её родительницей всё хорошо. Кадер была рядом, придерживая госпожу под руку, видимо, полагая, что дочь Султана может упасть. Нергис была на грани, в глазах темнело от ужаса, что нахлынул на её душу, она не могла поверить во всё происходящее. Осман был в нескольких шагах от неё, но голос его эхом звучал в ушах молодой султанши. Ей казалось, что она закроет глаза и упадет, потерям сознания, но девушка держалась. Держалась ради матери, которое требовалась их с братом помощь. Несколько слезинок скатились по щекам старшей дочери Султана Сулеймана, она молила Всевышнего, чтобы они успели, чтобы брат добежал раньше чем кто-то посмеет навредить Гюльшах Султан. Все они пережили темные времена, наконец-то воссоединились, Нергис не могла поверить, что всё закончиться вот так, что какие-то неверные рабыни посмеют лишить дочь Султана самого дорогого.

[indent] — Осман, Осман... пожалуйста, быстрее. — Она останавливается, на несколько секунд, так как угнаться за братом сложно, а собственное дыхание подводило её. Душа и тело горели, от ужаса и быстрого бега. — Помоги матушке, брат. — Ей понадобилось несколько минут, чтобы отдышаться и продолжить бежать коридорами. Нергисшах желала немедленно убедиться в том, что помощь пришла вовремя, что матушка её в безопасности. Кадер просила Нергис повременить, что девушки могут причинить вред и самой дочери Султана, но девушка не слушала. Её вовсе это не волновало, в этот момент она желала увидеть мать, чтобы она была цела и невредима.

[indent] Госпожа была уверена, что брат успеет, что не позволит кому-то навредить их матери. Она минует поворот, замечает, что евнухи уводят бунтовщиц в сторону гарема, а другие слуги выносят кого-то из покоев. Нергис от ужаса остолбенела, а потом в секунду ускорила шаг. То была не её мать, но молодая госпожа должна убедиться в том, что с родительницей всё хорошо.

[indent] — Матушка? — Она заглядывает в покои. — Матушка! — Старшая дочь кидается к женщине, что подарила ей жизнь, выдыхая с облегчением. Девицы ничего не успели сделать ей. — Аллах Благословенный! Он уберег вас от смерти, слава ему. — Она обнимает мать, что хваталась за руки Османа, чтобы не осесть на пол. — Аллах мне свидетель, я очень испугалась, матушка. — Волнение стало утихать, Нергисшах смогла выдохнуть с облегчением. — Эти неблагодарные девицы должны ответить за то, что посмели покуситься на вашу жизнь! Я попрошу отца, чтобы он проконтролировал это, чтобы лично приказал казнить ваших обидчиц. — Она сильнее обнимает мать.