- Фюлане хатун, ты с ума сошла? Ешь немедленно! - Спросила калфа, подавая девушке миску с едой. От обеда которые ей приготовили и принесли евнухи на этаж фавориток, Фюлане отказалась. Нурай калфа, обеспокоенная таким поведением своей подопечной, тут же направилась к ней. И все бы было ничего. Не хочет есть хатун, так пусть хоть от голода умирает, если бы не носила под сердцем ребенка шехзаде.
- Не могу, - призналась Фюлане. - Мутит меня. Как от качки на корабле, понимаешь? Когда качает - вот так...
Она рукой изобразила волну и махнула калфе, чтобы та оставила ее в покое. Не знала Фюлане хатун, что беременность - это очень странное состояние в жизни каждой женщины. Ее старшая сестра Злата вышла замуж, когда ей было шестнадцать, тогда самой Фюлане едва миновало четырнадцать. Спустя несколько месяцев живот Златы заметно округлился, хотя она всегда была стройной, да ладной, и когда Фюлане с семьей приезжала к сестре в соседнюю деревню, она видела, что Злата уже не работает вовсе и чаще отдыхает. Но сестра ей не рассказывала о том, что это может сопровождаться такими неприятными ощущениями. Дурнота то отпускала, то накатывала вновь. И сначала Фюлане даже решила, что все дело в ее душевном состоянии, ведь после единственного хальвета шехзаде Осман так и не позвал ее больше, зато проводил почти все ночи с Гюнеш хатун. Бездетная Гюнеш стала центром вселенной для шехзаде, а на Фюлане он не обращал внимание. Все вокруг говорили о том, что никто не сможет затмить Гюнеш, что Фюлане лишь одна из многих наложниц, которая удостоилась только одной ночи.
После той ночи Фюлане поселили на этаж для фавориток. К счастью, не с Гюнеш. Та имела в своем распоряжении более большие покои. Фюлане ждала каждый вечер, что калфы снова придут за ней, чтобы отвести ее к шехзаде Осману, но этого  не случалось. Только видела она, как в гареме вновь Гюнеш к ночи четверга готовят. Фюлане впала в отчаяние и поняла, что аппетит у нее и вовсе пропал. На пищу она смотрела неохотно и отказывалась от всего, что давали. По истечение нескольких дней, Фюлане, которая почти ничего не ела, ощущая, какую-то странную дурноту, упала в обморок. Тогда лекарши и поняли, что происходят с хатун. Она была беременная! Новость разнеслась по всему дворцу, это было настоящей радостью, ведь любимица шехзаде Гюнеш так и не смогла подарить шехзаде наследнику. А тут - одна ночь и беременность! Какое счастье, какая удача! Сама Фюлане с трудом понимала, как теперь измениться жизнь для нее. Она прекрасно знала, что почет и уважение будет здесь лишь тем, кто родит наследнику сына. Но она была еще довольно юна, и не осознавала, что скоро станет матерью. Нет, слушая калфу и лекаршу, она понимала, что это естественно, и через несколько месяцев у нее появится ребенок, но осознать, что это будет на самом деле, она пока не могла. Осознать, что как и у сестры Златы у нее вырастит большой живот, а потом она сможет прижать к груди свое дитя. Это были волнующие мысли, от которых Фюлане становилось и страшно и радостно одновременно. Ей казалось, она была уверена, что теперь шехзаде Осман обратит на нее свое внимание, но этого  не происходило. Единственное, что поменялось в жизни Фюлане - это постоянная дурнота.
- Ты должна есть, - настаивала Нурай калфа. - Это важно для твоего будущего ребенка. Давай, поешь. А я попрошу лекаршу, чтобы она тебе травы принесла. Легче станет.
- Да я не...., - Фюлане хатун хотела вновь объяснить о том, что ее организм никак не хочет согласиться с Нурай хатун, чтобы не говорил разум, как в дверь постучали. На пороге показалась наложница, которая поклонилась Фюлане хатун. Не смотря на то, что статус Фюлане не изменился, она все же не перестала быть фавориткой, к тому же, была будущей матерью ребенка шехзаде. Первенца!
- Фюлане хатун, тебя госпожа наша зовет, хочет видеть.
Фюлане переглянулась с Нурай калфой. Госпожа? Стало быть Гюльшах Султан? Что ей могло понадобиться?
- Хорошо, иду, - сказала Фюлане хатун, глядя на миску с супом. Она быстро отвела взгляд. - Нурай калфа, и правда, принеси мне трав. Я пока схожу к нашей госпоже. Может быть, эти травы мне помогут, и тогда я поем. - Она улыбнулась калфе. - Не беспокойся, со мной все в порядке. Не хорошо заставлять госпожу ждать.
Нурай калфа только вздохнула.

После того, как Фюлане хатун забеременела, к ней стали относиться по-другому. Она видела, что теперь все вынуждены заботиться о ней, а не только о Гюнеш хатун. Это было и понятно, даже, не смотря на то, что Гюнеш хатун все любили и очень уважали в этом дворце, они обязаны были считаться с Фюлане. Ведь она была беременной! А это означало только одно: у нее родиться член великой Династии Османов, в то время, как Гюнеш так и не смогла подарить шехзаде или султаншу.
Калфы тут же принялись объяснять Фюлане, какая ответственность теперь на ней лежит. Ведь речь идет о будущем Династии. И отдельные покои ей были выделены только для того, чтобы ей было удобнее во время беременности. Даже служанка полагалась из других наложниц, которая могла бы помочь Фюлане в случае необходимости. Не удивительно было и то, что Гюльшах Султан заинтересовалась беременной фавориткой своего сына.
Правда сам шехзаде Осман, как и прежде, видел перед собой только Гюнеш хатун.
Фюлане хатун сглотнула. Нет, Гюльшах Султан даже догадаться не должна о том, что у нее на душе. Не потому, что Фюлане так чтила и понимала традиции государства Османов, а потому, что ей стыдно было признаться даже самой себе, что ее так сильно волнует и задевает безразличие шехзаде Османа. Гюльшах Султан была сейчас самой влиятельной женщиной в Манисе, дружба с ней могла бы быть Фюлане на руку, хотя она знала, что та очень любит Гюнеш, как и все вокруг. Но даже если Фюлане хатун не может сейчас рассчитывать на дружбу Гюльшах Султан, то, по крайней мере, на хорошее расположение к ней. Если она правильно себя поведет.
Фюлане вышла в сад. Не смотря на то, что уже началась осень, было довольно тепло, к тому же, свежий воздух шел Фюлане на пользу. Она помнила, что в это время в Диких землях уже довольно холодно. Они со Златой топили печь, чтобы дом прогревался, да и на улицу почти никто не выходил в такое время. Урожай уже давно был собран, а на реке появлялся лед, ловить рыбу становилось все сложнее и неудобнее. Здесь же все было иначе.
Фюлане видела, что даже цветы в саду дворца Манисы и те, еще не завяли. Некоторые по-прежнему были усладой для глаз обитателей дворца.
Фюлане совсем недавно увидела сад дворца. С того самого дня, как она попала во дворец, и до того дня, как узнали о ее беременности, она проводила время только в стенах дворца. Гарем наложницам было запрещено покидать, а для прогулки использовался только внутренний двор. Этот же сад был для членов семьи санджакбея и высокопоставленных особ, которые бывали здесь. Теперь же Фюлане было разрешено прогуливаться по саду, что тоже считалось полезным для будущего ребенка.
- Госпожа, - Фюлане хатун поклонилась султанше. -Я вас благодарю за такую заботу обо мне.
Фюлане, дождавшись разрешения, села на подушки подле Гюльшах Султан, улыбнувшись ей. Гюльшах Султан очень уважали при дворце в Манисе. Фюлане не единожды слышала, как отзываются о госпоже. Правда, кто-то все равно шептался о том, что Гюльшах Султан была опальной фавориткой султана Сулеймана и что сослали ее Старый Дворец за то, что она едва не убила еще одну фаворитку султана - Атийе Султан. Правда такие разговоры не поощрялись калфами дворца, поэтому и были очень редкими.
- Хвала Аллаху, я ни в чем не нуждаюсь, - ответила Фюлане. Ей была еще не привычна вера мусульман, но Фюлане старалась следовать традициям. К тому же, к своему удивлению, она поняла, что прежде принимала Бога, о котором говорили отец и мать, как данность. Став правоверной здесь, в гареме, Фюлане не чувствовала никакого угрызения совести.
Фюлане взглянула на Гюльшах Султан. Не удивительно, что госпоже сообщили о том, что она отказывается от еды. Такое в гареме невозможно было бы утаить. Фюлане смутилась, опустила глаза, затем проговорила очень тихо:
- Дурно мне, госпожа. Как случилось... это, - она положила руку на свой живот, - так мне стало плохо иногда становиться. Лекарши говорят, что такое бывает, когда... ждут детей.
Фюлане покраснела. Такие темы ей казались очень личными, и, наверняка, Гюльшах Султан упрекнет ее в такой откровенности. Но зато никогда не узнает, что Фюлане намеренно отказывалась от еды, до того, как узнала, что беременная.

Фюлане хатун опустила глаза, чтобы не выдать свои истинные мысли. Матушка говорила ей, что глаза - это зеркало души, и Фюлане была уверена в том, что Гюльшах султан могла бы догадаться, о чем она думает. Сама Фюлане хатун старалась чтить традиции, которые узнала во дворце в Манисе. Она понимала, что по иному ей жить здесь не дадут. Фюлане достаточно было всего одной встречи, чтобы понять, насколько сильно ей понравился шехзаде Осман. Это была настоящая любовь, в этом Фюлане была уверена, ведь достаточно было всего одного его взгляда, чтобы внутри все перевернулось. Раз и навсегда.
Фюлане верила и не верила прежде в любовь, потому что никогда не любила. Она слышала рассказы деревенских о любви, слышала как сестра однажды спорила с матушкой о ее муже, слышала, как миловался брат со своей женой. Фюлане с детства мечтала о любви, но никогда не понимала, что это такое. Но когда шехзаде Осман позвал ее к себе, весь мир для Фюлане хатун изменился.
Больше всего на свете Фюлане хатун не хотела бы разгневать шехзаде Османа или Гюльшах султан, чтобы те ее отослали. Если сейчас она потеряет Османа, то ее жизнь уже не будет иметь никакого смысла. Без шехзаде Османа ее жизнь вновь окутает мрак, который появился после того, как ее похитили из родного дома.
Но слова Гюльшах султан ранили ее. Неужели ее терпят здесь только потому что она беременная? Фюлане хатун невольно положила руки на живот.
- Я скажу лекарям, - проговорила Фюлане, поднимая глаза. Она пыталась понять, сможет ли Гюльшах султан стать ее союзником или, как и другие, будет до беспамятства любить Гюнеш хатун? - Попрошу их предпринять какие-то меры, чтобы стало легче.
В строгом голосе валиде шехзаде Османа Фюлане хатун не уловила сочувствие к ней. Но она и не ожидала, что главная женщина этого дворца когда-нибудь поймет ее. Годы меняют людей. Насколько слышала Фюлане хатун о Гюльшах султан, та прибыла в Османскую Империю из Венеции. Где находиться та самая Венеция, Фюлане хатун не знала, но понимала, что когда-то Гюльшах султан, как и она прибыла в Османскую Империю не по своей воле.
- Вы намного опытнее меня, госпожа, - слова давались Фюлане очень тяжело. Уже несколько раз Гюльшах султан указала ей на то, где ее место, и что не стоит думать о том, что она могла занять какое-то иное место, а не простой наложницы. Гюльшах султан твердила только о том, что важнее всего для династии будет ребенок Фюлане, а не она сама. Если родиться девочка, то и вовсе о Фюлане хатун быстро позабудут, ведь династии нужны наследники. И хотя Гюльшах султан и сказала, что к ней будут по иному относиться в любом случае, Фюлане в этом сомневалась. Во дворце очень много говорили о том, что почет и уважение ждет только тех, кто сможет родить наследника.
- Госпожа, если вы позволите мне гулять в саду, то я буду вам благодарна. Вы сами сказали, что свежий воздух будем полезен. К тому же, вы должны понимать, как не просто мне сейчас среди иных наложниц, - Фюлане замялась, думая, как бы лучше сказать, чтобы никак не дать позволить султаншу заподозрить в чем-то, что порочило бы ее. - Вы же наверняка слышали о сглазе? - Спросила Фюлане, переходя на шепот. - Я бы не хотела. Не хотела бы, чтобы кто-то мог сглазить меня. Могу я попросить отдельные покои?